Не дожив до столетия

На примере Югославии опробован изощренный механизм расторжения брака многонациональных федераций

В связи с третьей годовщиной начала натовских бомбардировок (24 марта) в Югославии запланированы различные мероприятия в память о жертвах. Итоги этой трагедии еще далеко не подведены. Сама же Югославия подводит черту под собственной историей.

Март богат на исторические даты. И в этом марте перестала существовать Югославия, не дожив до своего столетия совсем немного. Вместе с решением руководства республик и страны о создании нового образования — «Сербия и Черногория» — потерпела поражение идея югославизма, то есть идея объединения югославян, а вслед за этим и идея славянского единства. Главным недостатком договора, подписанного Белградом и Подгорицей, является то, что решение о прекращении одного и создании другого государства принимали не его граждане, а один представитель ЕС вкупе с руководством страны. Уже одним этим нарушена Конституция Югославии.

Переговорный процесс между президентом Черногории Мило Джукановичем и руководством Сербии и Югославии был мучительным. Он вяло проходил на фоне усиления экономической и политической самостоятельности Черногории, растущей волны протеста против отделения большинства черногорских племен, увеличивающегося раздражения сербов, уставших защищать идею федеративного государства. Политическая элита Черногории поставила Сербию перед фактом почти полной своей самостоятельности — к началу 2002 г. в республике уже была своя валюта, собственное замкнутое экономическое пространство; разросшаяся полиция, которая напоминает армию; таможенная служба; активная внешнеполитическая и внешнеэкономическая деятельность.

Особенностями подписанного договора являются компромисс и расплывчатость. Компромисс выражается в том, что не победила ни одна из сторон. Джуканович не получил полной независимости республики, но имеет перспективу осуществить свою мечту через три года. Президент СРЮ Воислав Коштуница не сумел сохранить Югославию, но временно удержался у власти в новом государстве, которое обозначено в договоре как «государственное объединение». Довольна и Европа — ей удалось на три года «успокоить» общественность, переживающую по поводу продолжения балканского кризиса, а Солане несколько загладить свою роль бомбометателя.

Договор при определении формы государства многого недосказал. При этом во всем ощущается «временность» нового государства. Так, например, должна быть принята не Конституция, а Конституционная хартия, Сербия и Черногория называются не республиками, а «государствами-членами», которые обладают «элементами государственности». Через три года может быть поставлен вопрос о независимости.

За бортом договоренностей остались вопросы валюты, таможенных налогов, единого экономического пространства. Политические атрибуты власти при экономической самостоятельности всегда могут остаться без рычагов управления. Несмотря на то что предполагается договориться о беспрепятственном функционировании единого рынка, «гармонизация экономических систем» государств-членов с экономической системой ЕС, подписание договора об ассоциации и интеграции с ЕС еще долго останется лишь лозунгом.

Новое государство будет иметь парламент, президента и правительство. Совет министров (правительство) имеет пять направлений деятельности: внешнюю политику, оборону, международные и внутренние экономические отношения, защиту прав человека и прав национальных меньшинств. Но принципы функционирования этих органов власти не определены, отсутствует и механизм решения спорных вопросов.

Понятно, что США и Европе сейчас не до Балкан. Сохранение статус-кво хотя бы на какое-то время даст им возможность решить свои проблемы, но не выпустить бывшую Югославию из-под своего влияния.

А три года будут для Сербии и Черногории очень насыщенными. Их истратят на разработку законов о референдуме, о выборах посланников скупщины, об обязанностях министерств, на согласование судебной практики, разработку принципов ротации в органах судебной и исполнительной власти, МИДе, Минобороны, международных организациях, на согласование Конституций, а также принципов экономических отношений, на согласование торговой и таможенной политики, на выборы в парламент нового объединения, президентов Сербии и Черногории...

Не стоит сомневаться, что предстоящие три года будут наполнены острой политической борьбой сторонников и противников единого государства. Уже начался острый внутричерногорский диалог. Следствием подписания договора стал кризис черногорского правительства, в поддержке которому отказали либералы, а также парламента: об отставке заявила Весна Перович — его председатель. По мнению черногорской коалицию «Вместе за Югославию», сепаратистское правительство не сможет решить проблему стабилизации и сотрудничества. Она предлагает уже осенью этого года провести внеочередные парламентские выборы.

Будущее нового балканского государства зависит от нескольких факторов. Многое — от того, пойдет ли Черногория на экономическое сближение с Сербией. Поскольку механизм достижения соглашений не определен, переговоры могут перерасти в категорию вялотекущих без конкретных результатов. Важной поэтому является позиция Европы и США. Если Солана с таким же упорством, как бомбил Югославию, будет отстаивать интеграцию Сербии и Черногории в ЕС, то сохранить какое-то время единое государство можно. Серьезную роль могут сыграть просербские силы в Черногории. Джуканович вряд ли удержится у власти: им недовольны и соратники, которые не могут ему простить уступок Белграду. Поэтому у его противников появился шанс политическим путем прийти к власти и помочь возрождению единого государства. При прогнозировании событий следует учитывать и то, сможет ли Воислав Коштуница, выражающий сегодня интересы федерации, удержать пост президента «унии». Ведь не секрет, что в руководстве Сербии есть те, кто видит в договоре шанс и для своей республики стать полностью самостоятельной.

Однако логика балканского кризиса подсказывает, что в данном случае найдена удобная форма мирного распада оставшегося государства, каким была Югославия. Мы являемся свидетелями создания более изощренного механизма расторжения брака многонациональных федераций, что непосредственно касается и России. Просто избран более цивилизованный и управляемый извне путь их развала. Россия, как всегда, от этого процесса устранилась. В Москве, не беспокоясь о противоправности случившегося, лишь «с большим вниманием восприняли достигнутые договоренности», подчеркнув, что они отражают волю народа(!). Видимо, интерес к Балканам у Москвы утерян окончательно.